Как улучшить ПВО

Институт ПВО необходимо реформировать сразу по нескольким направлениям. Помимо квалификационных и репутационных требований, предъявляемых к ПВО, необходимо вводить и критерии эффективности по факту исполнения ими своих обязательств. Причем, для института ПВО, чтобы он мог эффективно работать, необходимо существенно реформировать нормативно-правовую базу сразу по нескольким направлениям. Понятие «ПВО имеет право» надо заменить на «ПВО обязано». В конце концов должен быть прописан регламент минимальных обязательных действий, которые предпринимает ПВО в той или иной ситуации, по аналогии со стандартами и схемами лечения в медицине. Также необходим постоянный контроль за деятельностью ПВО. Так, например, ПВО ООО «Первая Независимая» не раскрывала информацию с 2022 и первое раскрытие в 2025 было о том, что их исключили из реестра ПВО. Столь долгое отсутствие раскрытий — недопустимо, необходимо своевременно пресекать подобные практики недобросовестного отношения к своим обязанностям со стороны ПВО.

Вместе с обязанностями, предъявляемые к ПВО, у них должны быть и реальные возможности отстаивания прав владельцев облигаций. На сегодняшний день необходимым является изменение нормативно-правовых актов, чтобы сделать обязательства по облигационному долгу бесспорным. По сути, нет никакой необходимости просуживать очевидный публичный долг. Облигации, как эмиссионные ценные бумаги, удостоверяют безусловное долговое обязательство, не требующее доказывания. Сам факт размещения облигаций, сроков и условий выплат, закреплён в эмиссионной документации, выписках НРД, а факт исполнения/неисполнения обязательств раскрывает НРД и должен раскрывать сам эмитент. Таким образом, нет никакой необходимости загружать суды очевидными спорами. Вместе с тем, пошлины в суде фактически запретительные и сильно ограничивают возможности ПВО исполнить свое обязательство перед владельцами облигаций. Данная норма должна также применяться и к владельцам облигаций, когда в выпуске облигаций нет ПВО или оно самоустранилось, владельцы облигаций не должны предварительно просуживать взыскание.

Поскольку ПВО не является бенефициаром взыскания и действует в интересах владельцев облигаций, то целесообразно снизить размер судебной пошлины до символического, по аналогии с защитой прав потребителей, например.

Законодательное уравнивание статуса облигационного и кредитного обязательства могло бы стать решением одной из видимых проблем в ПВО. Причем, необходимо идти дальше и наделить ПВО правами конкурсного кредитора с правом инициировать банкротство эмитента на основании публичного долга, без предварительного судебного иска о взыскании.

ПВО не превратилось в эффективный инструмент защиты инвестора, аналогичный, например, АСВ для банковских вкладчиков. Привести примеры надлежащего исполнения ПВО своих обязанностей очень трудно, а уж о благополучном исходе для инвесторов и говорить не приходится. На сегодняшний день это, в основном, очень формальный и декоративный институт, нуждающийся в пересмотре нормативно-правовых актов, в той или иной мере затрагивающей работу ПВО.

Что касается вопроса о том, что эмитент облигаций платит ПВО, которое должно защищать владельцев облигаций от самого эмитента, то тут нет никаких противоречий. У нас есть примеры с тем же АСВ, в которое банки делают отчисления и, в случае проблем с банком, вкладчику выплачивают гарантированную сумму в 1.4 млн.руб. Ну или совсем простой пример — это ОСАГО. То есть пример, когда делается платеж, а выгодоприобретателем является третье лицо — это не что-то новое и в этом нет противоречия. Единственное отличие, что ПВО должно оказывать услугу владельцем облигаций, но это не страхование и не гарантия возврата денег инвестору.