В секторе рынка RU High Yield сложившейся системой коммуникаций по линии инвестор – организатор размещения стала практика, когда последний в диалоге с облигационерами подает себя так, будто он представитель и опекун частного инвестора в любых переговорах с эмитентами. Организаторы, например «Иволга Капитал», «Септем Капитал», «Юнисервис Капитал», следят и за своевременной выплатой купонов, и за раскрытием существенных фактов из жизни эмитентов и, вроде бы, за динамикой кредитного риска – в общем за всеми хорошими и плохими событиями эмитентов. Некоторые даже снимают видеофильмы о буднях компаний – иллюзия присутствия у частного инвестора максимальная. Вы удивитесь, но это и есть де-факто подмена представительства.
Проблема в том, что в данном случае представительство осуществляет лицо, не наделенное на то полномочиями ни законом, ни инвесторами, действующее на основании лишь собственных соображений о коммерческой необходимости новых размещений, поддержания лояльности клиентской базы и силы бренда. Фокус в том, что данные соображения переменчивы в зависимости от ситуации, то есть канал взаимодействия может оборваться для держателя долга в любой момент. Стоит принять во внимание и тот факт, что лишнее звено в такой коммуникации может быть необъективно в передаче информации и оценках по отношению к обеим сторонам.
Но при этом данное звено забирает себе самый большой «кусок пирога» в структуре затрат эмитента на выпуск облигаций. А ведь часть этих расходов могла бы идти на настоящее представительство владельцев облигаций.
Я, как инвестор, много раз слышал о том, что обе основные биржи страны ожидают максимально сознательного поведения организаторов выпусков облигаций в части ответственности за тех, «кого разместили». Почему же биржа полагает, что ее рекомендации сработают? Все просто — потому что сохраняется экономический смысл для брокера в доверительных и не омраченных отношениях с биржевой площадкой, а следовательно и для выполнения задачи безоблачного получения новых комиссионных доходов от размещений.
Но повторю — это эрзац, а не представительство интересов инвесторов. Именно такая рыночная практика привела к тому, что ПВО — это бессмысленное ООО со стоимостью услуг от 50 тысяч рублей, а организатор выпуска — это добрая фея за многие миллионы, которая инвестору дала при продаже честное слово, но при серьезных проблемах фея улетит, оставив у несчастного в руке только слово вместо денег.
Ситуацию можно изменить, если эмитенты, инвесторы, профессиональные участники осознают, что настоящего действующего представительства у владельцев облигаций нет, а организаторам размещений и самим будет лучше, если в случае проблем у эмитента моральная ответственность за защиту инвестора будет не на них, в соответствии с будущей здоровой практикой на рынке. Логично, что если новый ПВО возьмет на себя существенную часть работы организатора, то он должен получить адекватную оплату услуг – скажем, треть от его гонораров.
Я предлагаю инвесторам формировать соответствующий рыночный запрос на услугу, а если будет спрос, то найдется и предложение. Регулятора/законодателя я бы просил на уровне нормативной базы определить отчисление части комиссионного вознаграждения организатора в пользу ПВО. Организаторам выпусков, как профессионалам рынка, предлагаю задуматься, готовы ли они грудью встретить волну дефолтов и иных проблем эмитентов, включая регуляторные, как у «Ломбард-Мастера» и «Дяди Дёнера», и уголовные, как у известных сельхозпредприятий, и поддерживать свое реноме добрых волшебников, решающих любые проблемы инвестора.
P.S.: В заметке не разобрана ситуация, когда эмитент на следующий день после окончания размещения выпуска инициативно прекращает всякое общение с организатором. Это можно будет обсудить в следующих публикациях.
А.Беркунов, Ассоциация владельцев облигаций
